Мы с Валентиной Дроздковой расплакались ровно посреди школьного двора, 1 сентября на торжественной линейке. Все вокруг веселые, радостные — и дети, и родители, и учителя; музыка играет, шары летят в небо, а Валентина рассказывает мне, что подъемник «мертвый», не работает напрочь, глухо; «он вообще 1992 года выпуска», «просто металлолом какой-то»; вроде бы его взяли в каком-то специнтернате в самый последний момент, тянули-тянули, обещали-обещали — и вот только сейчас специалист сказал: негодный он совсем, этот подъемник, эксплуатации не подлежит.
Валентина Дроздкова — очень позитивный человек. Ей неловко за наши с нею слезы, и она шепчет мне на ухо: «Пусть люди думают, что это мы от счастья плачем, что первому сентября радуемся».
Но от моего позитивизма не осталось уже ни следа. Я очень, очень зла. Практически все лето занималась этим чертовым подъемником, что там я, сколько людей было втянуто — и ноль результата...
<...>Мы будем проводить свое расследование, чтобы понять, почему случилось то, что случилось. Почему Валентина Дроздкова, обливаясь слезами, сама таскает инвалидную коляску вместе с большим уже сыном по лестницам школы? По инструкции, по технике безопасности дети (даже самые рослые старшеклассники) не должны ей помогать...
Читайте материал Зои Ерошок